7:59

он обратился к Иисусу: «Господь Иисус». Как говорится в стихах 55 и 56, Стефану было дано видение, в котором он увидел «открытое небо и Сына человеческого, стоящего по правую руку от Бога». А значит, Стефан не считал Иегову и Иисуса одной личностью. Он знал, что Иегова наделил Иисуса силой воскрешать мёртвых. Поэтому вполне понятно, почему в видении Стефан обратился к Иисусу и попросил оберегать его дух, то есть жизненную силу (Ин 5:27—29). Стефан использует по отношению к Иисусу выражение «Господь Иисус [греч. ки́рие Иесу́]». В Греческих Писаниях слово ки́риос может относиться как к Богу Иегове, так и к Иисусу Христу, но здесь, судя по контексту, оно относится к Иисусу. Греческое слово эпикале́о, форма которого переведена здесь как «обратился», обычно не используется в Греческих Писаниях, когда речь идёт о молитве. Однако во многих переводах Библии в этом стихе оно передано как «молился», что создаёт впечатление, будто Стефан молился непосредственно Иисусу. Но в авторитетных справочниках по библеистике отмечается, что эпикале́о означает «звать; взывать; призывать на помощь» и часто именно так и переводится (Де 2:21; 9:14; Рм 10:13; 2Тм 2:22). Оно также встречается в Де 25:11, где приводятся слова Павла: «Требую суда цезаря!» Поэтому нет никаких оснований заключать, что Стефан молился Иисусу. Скорее, можно сделать вывод, что, увидев в видении Иисуса, он обратился непосредственно к нему с просьбой. (См. комментарий к Де 7:60.)